Очерки бурсы - Страница 33

Азинус, по безалаберности своего характера, а отчасти потому, что ему надоела и опротивела бурса, махнув на псе рукою, решился вступить в законный брак с дамою, которая была старше его по крайней мере десятью годами. Впоследствии из него вышел мерзейший муж, а из его супруги того же достоинства баба.

Аксютка вовсе и не думал жениться. Он отправился на смотрины единственно из желанья потешиться, поесть у невесты, стянуть что-нибудь и погулять вне училища, на свободе. Он украл у «нареченной» шелковый платок и три медных гривны.

Один из женихов, как мы уже видели, удрал из училища и теперь состоял в бегах.

Пятый жених на другой день получил от инспектора румяны, то есть блистательную порку.

1863

Бегуны и спасенные бурсы. Очерк четвертый

Главное действующее лицо настоящего очерка — Карась. Что это за рыба?

Карась был довольно самолюбивая рыба. Два его брата, уже бурсаки, смотрели на него как на маленького, не допускали его не только в сериозные, по их понятию, предприятия, но даже и в простые игры, и именно на том основании, что он не ел еще семинарской каши, а между тем он слышал иногда от них рассказы о разного рода играх бурсаков, о бурсацких богатырях, их похождениях, проделках с начальством, — рассказы, которые казались ему очень привлекательны: вое это породило в нем страстное желание как можно скорее, всецело, по самые уши окунуться в болото бурсацкой жизни.

Настал давно ожидаемый им день. Сняли с Карася детскую рубашонку и вместо ее надели сюртучок — с той минуты он почувствовал себя годом старше; он имел уже свою кровать, свой сундук, свои книжки — это еще прибавило ему росту; дали ему на булки двадцать копеек, капитал, редко бывавший в его руках, — тогда Карасиная гордость сделалась непомерна. Пришел час расставания с родным домом: помолились богу, благословили Карася, у матери слезы на глазах, отец сериозен, сестренки задумались, — лишь Карась радуется и скачет, как сумасшедший, он блаженствует от той мысли, что еще несколько минут — и он будет бурсак, бурсак с головы до ног, вдоль и поперек.

Карася отвели в бурсу. Здесь он простился с отцом очень невнимательно. Ему хотелось поскорее присоединиться к ученикам, которые играли на большом дворе бурсы в лапту, касло, отскок, свайку, рай и ад, казаки-разбойники, краденую палочку и т. п. Долго не думая, он по уходе отца отправился на двор, где и присоединился к кучке бурсачков, игравших в рай и ад, то есть скакавших на одной ноге среди начерченной на земле фигуры, причем носком сапога они выбивали из разных ее отделений камешек…

«Это очень весело», — подумал Карась.

Но в то же время он услышал насмешливый голос:

— Новичок!

— Городской! — прибавил кто-то.

— Маменькин сынок!

«О ком это?» — думал Карась.

Его щипнули.

«Обо мне», — решил он. Сердце его замерло от предчувствия чего-то нехорошего…

— Смазь новичку!

«Это что такое?» — подумал Карась.

На него налетел довольно взрослый бурсак и схватил его лицо в свою грязную пясть. Карась вовсе не ожидал такого приветствия. Он озлился, но не ему, поступившему в училище на десятом году, было бороться с здоровыми бурсаками. Однако Карась не обратил внимания на свое слабосилие. Он размахнулся ногою и ударил ею своего обидчика в живот. Бурсак застонал и хотел дать трепку Карасю, но Карась ударился в беги.

— Ай да новичок! — слышал он сзади себя одобрение.

«Вона — еще хвалят!» — думал утекающий Карась.

В пять часов вечера братья отвели Карася во второй приходский класс, где он и водворился на задней парте и скоро познакомился со своим соседом, которого звали Жирбасом.

— Ты будешь учить урок? — спросил Жирбас.

— Буду.

— Зачем?

— А учитель спросит?

— Быть может, и не спросит.

— Так разве не учить?

— Не стоит.

— И не буду же учить.

Так Карась начал свое духовное образование. Однако же чем развлечься? — впереди предстояли еще три учебных часа.

— Что ж мы будем делать? — спросил Карась.

— Давай играть в трубочисты.

— Ладно.

Но лишь только Жирбас стал загадывать, пряча грифель, подходит к Карасю какая-то каналья и, показывая ему небольшую склянку, говорит:

— Хочешь, посажу тебя в эту бутылочку?

— В эту?.. Каким образом?..

— Да уж будешь сидеть… хочешь?

— Шутишь, брат!.. Ну-ка, сади!

— Вот тебе шапка — трись ею…

— И буду сидеть в бутылочке?

— Будешь.

Карась берет поданную ему шапку и начинает очень усердно тереться тою шапкой.

— Входишь в бутылочку, лезешь, — говорили окружающие Карася товарищи, а сами хохотали.

— Чего вам смешно? — спрашивал глупый Карась.

— Довольно! — говорят ему. — Сел в бутылочку.

— Как так? — спрашивает Карась, отнимая от лица шапку.

Раздался дружный веселый смех…

— Где ж я в бутылочке?

— Дайте ему зеркальце.

Подали зеркало. Заглянув в него, Карась не узнал своей рожицы: вся она была черна, как у трубочиста. Только тут Карась смекнул, что шапка, которою он терся, была вымазана сажею и ее трудно было приметить на черном сукне. Карасю было досадно и стыдно.

— Сам выпачкался, — говорили ему.

— Не на кого и жаловаться…

— Фискалить? да мы его вздуем!

— Не буду я фискалить, — ответил Карась, — а вы все-таки подлецы!

Карасю пришлось выносить насмешки своих товарищей. Вымыв рожицу из ведра, стоявшего в углу класса, Карась обратился к Жирбасу, надеясь на его сочувствие…